В пустыне знойной был Ты сорок дней,
Не ел, не пил — постился и молился,
И вот в бегущих сполохах огней
Великий, дерзкий дух Тебе явился.
Тот страшный дух, — речь продолжал старик, —
Небытия и дух уничтоженья,
Как писано в скрижалях древних Книг,
Подверг Тебя великим искушеньям.
Но истинно ли то, что «искушал»
Тебя злой дух, и так ли это было?
Я мыслю — он вопросы задавал
Невиданной вовек волшебной силы.
И можно ли сказать, хоть что-нибудь,
Что истиннее было? В трех вопросах
Он возвестил к свободе верный путь,
Но Ты отверг его изысканно и просто.
А между тем, коль было на земле
Совершено неслыханное чудо
Оно, как хитрый первозданный змей,
В день искушений крадучись, подспудно
Приблизилось. И вещий тайный смысл
В них заключался. Верю, без сомненья —
Он на страницах древних мудрых книг
Означен тем великим «искушеньем».
Коль было бы возможно помышлять,
Так, лишь для пробы или для примера,
Что три вопроса духа потерять
Смогли, утратить в веке том неверном;
Из книг изглажены, и в памяти людской
Не сохранились — канули в забвенье,
И как тут быть, как смыслы тайны той
Восстановить грядущим поколеньям?
Чтоб их придумать вновь и сочинить,
Внести в страницы книг и в память сердца
Довольно ль будет к делу пригласить
Мыслителей, поэтов и священство?
Как смогут все ученые земли,
Философы, владыки отовсюду
Ту сложную задачу разрешить
И возродить утраченное чудо?
Придумайте и сочините вновь
Лишь три вопроса, — скажем, — но такие,
Чтоб в них свое вместилище нашло
Событие явления Мессии.
Чтоб, сверх того, в трех фразах, в трех словах,
История творения явилась,
И будущность великая в веках
В вопросах этих в блеске отразилась.
Возможно ли? И думаешь ли Ты,
Что вся премудрость мира и вселенной
Смогла, соединившись, превзойти
Великий смысл вопросов тех нетленных?
И страшных трех вопросов глубина,
Уму непостижимая доныне,
Могучим духом нам возвещена
В колеблющемся мареве пустыни.
Уж по одним вопросам этим и
По чуду их внезапного явленья,
Нам ясно — человекам не могли
Принадлежать они. Вне всякого сомненья
Сомкнулись с вековечным мы умом,
С умом непостижимым, абсолютным;
И в трех вопросах тех слились в одно —
И прошлое, и будущность. Как будто
Три образа, как некий эпилог,
Вселенских вековых противоречий
Нам явлены, и выведен итог
Неразрешимый судеб человечьих.
Тогда еще так ясно не могли
Мы осознать величие открытий —
Грядущее в неведомой дали
Сокрыто неизвестностью событий.
Но вот когда пятнадцати веков
Промчались мимо версты, дни и ночи,
Мы видим в ярких отблесках костров
Свидетельства исполненных пророчеств.
И столь непостижима полнота
Исполненного, что ни малой йоты
Добавить мы не можем и отнять
Не вправе от него, своей охотой.
Сергей Сгибнев,
Новосибирск, Новосибирской обл.
Верующий. Люблю хорошую христианскую и классическую музыку. Люблю говорить о Боге. Люблю жить! сайт автора:Персональный дневник
Прочитано 7364 раза. Голосов 0. Средняя оценка: 0
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Не засыпайте колодцы. - Галина
«И все колодези, которые выкопали рабы отца его при жизни отца
его Авраама, Филистимляне завалили и засыпали землею.
…И Исаак удалился оттуда, и расположился шатрами в долине
Герарской, и поселился там.
И вновь выкопал Исаак колодези воды, которые выкопаны были
во дни Авраама, отца его, и которые завалили Филистимляне по
смерти Авраама [отца его]; и назвал их теми же именами, которыми
назвал их [Авраам,] отец его.
И копали рабы Исааковы в долине [Герарской] и нашли там
колодезь воды живой.
И спорили пастухи Герарские с пастухами Исаака, говоря: наша
вода. И он нарек колодезю имя: Есек, потому что спорили с ним.
[Когда двинулся оттуда Исаак,] выкопали другой колодезь;
спорили также и о нем; и он нарек ему имя: Ситна.
И он двинулся отсюда и выкопал иной колодезь, о котором уже
не спорили, и нарек ему имя: Реховоф, ибо, сказал он, теперь
Господь дал нам пространное место, и мы размножимся на земле.
(Бытие 26)
